«Плавучие сокровищницы» Поднебесной империи. Открытия китайских мореходов Путешествия чжэн хэ

На протяжении своей многовековой истории Китайская империя не проявляла особого интереса к дальним странам и морским путешествиям. Но в XV веке ее корабли семь раз отправлялись в плавания по Индийскому океану, а возглавлял эскадру гигантских джонок каждый раз один и тот же человек - дипломат и адмирал Чжэн Хэ, по размаху своих экспедиций не уступавший Колумбу.

После освобождения Китая от монголов и провозглашения в 1368 г. империи Мин под властью императора Чжу Юаньчжана главной задачей нового правительства стало «восстановление международного престижа Китая как суверенного государства и прекращение вторжений извне». Новый император Чжу Ди (Юн-лэ, правил с 1403 по 1424), стремясь упрочить международное положение Поднебесной, решился на организацию огромного флота, целью плаваний которого являлась бы демонстрация могущества новой империи и требование покорности от государств Южных морей.

Однако эта версия, хотя и наиболее распространённая, не является единственной. В той же «Истории династии Мин» указывается, что император послал за море экспедицию Чжэн Хэ якобы для поисков бесследно исчезнувшего в 1403 г императора Хой-ди. Эта версия наименее убедительна, поскольку император знал, что родич сгорел во дворце при штурме Нанкина, но не решался публично подтвердить это, предпочитая не опровергать слухи о его тайном спасении.

В источниках не столь официальных, как «Мин ши», получили отражение и экономические цели экспедиций. У Ма Хуаня, хрониста экспедиций Чжэн Хэ, например, сказано, что эти путешествия были снаряжены с целью пересечь далёкие моря, чтобы вести торговлю с иноземцами. О том, что Чжэн Хэ должен был не только подносить подарки иностранным правителям, но и торговать, говорится также в «Шу юй чжоу цзы лу». Однако благодаря принятой в средневековом Китае философско-этическими концепциями оценке торговли, как низкого и недостойного занятия, эти цели не нашли должного отображения в большинстве источников.

Возможно, разгадка кроется в некотором комплексе неполноценности Юн-лэ, вознесенного на трон дворцовым переворотом. Незаконному «Сыну неба», похоже, просто не хотелось сложа руки ждать, пока данники сами явятся к нему на поклон.

Чжэн Хэ

Чжэн Хэ появился на свет в 1371 году в городе Куньян (ныне Цзиньин), в центре юго-западной китайской провинции Юньнань, недалеко от ее столицы Куньмина. Ничто в детстве будущего флотоводца, звавшегося тогда Ма Хэ, не предвещало грядущего романа с океаном: в XV столетии от Куньяна до побережья было несколько недель езды. Фамилия Ма - транскрипция имени Мухаммед - и поныне часто встречается в китайской мусульманской общине, а наш герой вел происхождение от известного Саида Аджаллы Шамсы аль-Дина (1211-1279), прозывавшегося также Умаром, - уроженца Бухары, выдвинувшегося во времена монгольских великих ханов Мункэ (внука Чингисхана) и Хубилая. Именно завоеватель Китая Хубилай в 1274 году назначил этого Умара губернатором Юньнани. Известно, что отец и дед будущего адмирала строго придерживались уложений ислама и совершали хадж в Мекку. Более того, в мусульманском мире бытует мнение, что и сам будущий адмирал побывал в священном городе, правда, с неформальным паломничеством.

На момент рождения мальчика Срединная империя все еще находилась под властью монголов, благоволивших к его семье. Но начало жизни Ма Хэ сложилось довольно драматически. В 1381 году при завоевании Юньнани войсками китайской династии Мин, скинувшей иноземную Юань, в возрасте 39 лет погиб отец будущего мореплавателя. Мальчика же повстанцы пленили, оскопили и передали в услужение четвертому сыну своего предводителя Хун-у, будущему императору Юн-лэ, который вскоре отправился наместником в Бэйпин (Пекин).

Тут важно отметить одну деталь: евнухи в Китае, так же как, к примеру, и в османской Турции, всегда оставались одной из самых влиятельных политических сил. Многие юноши сами шли на жуткую не только по сути, но и по технике исполнения операцию, надеясь попасть в свиту какого-нибудь влиятельного лица - князя или, если повезет, самого императора. Так что «цветноглазому» (так называли в Китае представителей нетитульной, неханьской народности) Чжэн Хэ по тогдашним понятиям просто повезло. Юный Ма Хэ хорошо зарекомендовал себя на службе. К концу 1380-х он уже ярко выделялся в окружении князя, младше которого был на одиннадцать лет. В 1399-м, когда Пекин осадили войска тогдашнего императора Цзяньвэня (правил с 1398 по 1402), молодой сановник стойко защищал одно из городских водохранилищ. Именно его действия и позволили князю выстоять, с тем, чтобы контратаковать соперника и добиться трона. А через несколько лет Юн-лэ собрал мощное ополчение, поднял восстание и в 1402 году, взяв штурмом столичный Нанкин, провозгласил себя императором. Тогда же он принял девиз нового правления: Юн-лэ - «Вечное счастье». На китайский Новый год 11 февраля 1404 года Ма Хэ в благодарность за верность и подвиги был торжественно переименован в Чжэн Хэ - эта фамилия соответствует названию одного из древних царств, существовавших на территории Китая в V-III веках до н. э.

Что касается внешности будущего адмирала, то он, «став взрослым, говорят, вырос до семи чи (почти два метра), а обхват его пояса равнялся пяти чи (более 140 сантиметров). Скулы его и лоб были широки, а нос невелик. У него был сверкающий взгляд и голос громкий, словно звук большого гонга».

Сокровищницы адмирала Чжэн Хэ

Правитель торопил - армада строилась в большой спешке. Первый приказ о создании кораблей прозвучал в 1403-м, а плавание началось уже через два года. Специальными высочайшими распоряжениями были отряжены промысловые партии за древесиной - в провинцию Фуцзянь и в верховья Янцзы. Краса и гордость эскадры, баочуани (дословно «драгоценные корабли» или «сокровищницы»), сооружались на так называемой «верфи драгоценных кораблей» (баочуаньчан) на реке Циньхуай в Нанкине. Именно этот последний факт, в частности, обусловливает то, что осадка джонок при их гигантском размере была не очень глубокой - иначе они просто не прошли бы в море через этот приток Янцзы.

Достоверно определить все характеристики судов армады Чжэн Хэ историки и кораблестроители пока не могут. Масса спекуляций и дискуссий в научном мире вызвана тем, что ученым известно, как строились схожие джонки до Чжэн Хэ и после него. Однако Южные моря и Индийский океан бороздили специально отстроенные суда, о которых наверняка (с учетом расчетов, произведенных на основе раскопок рудерпоста в нанкинской верфи) известно лишь следующее.

Длина больших кораблей баочуаней составляла 134 метра, а ширина - 55. Осадка до ватерлинии равнялась 6 с лишним метрам. Мачт было 9, и они несли на себе 12 парусов из плетеных бамбуковых матов. Баочуаней в эскадре Чжэн Хэ в разное время было от 40 до 60. Для сравнения: первый трансатлантический пароход Изамбара Брюнеля «Грейт Вестерн», появившийся через четыре века (1837), в длину был почти в два раза меньше (около 72 метров).

Измерения средних кораблей равнялись соответственно 117 и 48 метрам. Таких джонок было около 200, и они сравнимы с обычными китайскими судами. Команда подобного корабля, в 1292 году везшего в Индию Марко Поло, состояла из 300 человек, а Никколо ди Конти, венецианский купец XIV-XV веков, путешествовавший в Индию и Ормуз, упоминает пятимачтовые джонки водоизмещением около 2000 тонн. Адмиральский флот состоял из 27-28 тысяч человек личного состава, в число которых входили солдаты, купцы, гражданские лица, чиновники и мастеровые: по количеству это население большого китайского города тех времен.

Китайские корабли строили совершенно иначе, чем европейские. Во-первых, у них отсутствовал киль, хотя иногда в днище и встраивали длинный брус, называвшийся лунгу («кость дракона»), - для смягчения удара о грунт при причаливании. Прочности конструкции корабля добивались, добавляя на борта по всей длине деревянные укрепления-вельсы на уровне ватерлинии или выше нее. Очень важным было наличие переборок, тянувшихся от борта к борту через равномерные промежутки, - они обеспечивали защиту судна от затопления в случае повреждения какого-нибудь одного или нескольких помещений.

Если в Европе мачты располагались по центру судна, встраиваясь основанием в киль, то в китайских джонках основание каждой мачты соединялось лишь с близлежащей переборкой, что позволяло «раскидывать» мачты по палубе вне зависимости от центральной оси симметрии. При этом паруса разных мачт не перекрывали друг друга, раскрывались наподобие веера, парусность увеличивалась, и корабль получал соответственно большее ускорение.

Суда китайцев, создававшиеся для работы в неглубоких водах, по пропорциям отличались от европейских: их осадка и длина пропорционально уступали ширине. Это все, что нам известно достоверно. Переводчик записок Ма Хуаня, спутника Чжэн Хэ, Джон Миллз дополняет эти данные предположением о том, что на баочуанях было по 50 кают.

Первая экспедиция

Первый указ Чэн-цзу о снаряжении экспедиции был дан в марте 1405 г. Этим указом её главой назначался Чжэн Хэ, а его помощником евнух Ван Цзихун. Подготовка экспедиции, видимо, была уже начата ранее, поскольку к осени того же года приготовления были завершены.

Корабли строились в устье Янцзы, а также на берегах Чжэцзяна, Фуцзяни и Гуандуна и затем стягивались к якорным стоянкам на Люцзяхэ, где был назначен сбор флотилии.

В состав флотилии вошли шестьдесят два корабля, на которых находилось двадцать семь тысяч восемьсот человек. Самые большие корабли в длину достигали сорок четыре чжана (сто сорок метров) и в ширину восемнадцать чжанов. Корабли средней величины соответственно имели тридцать семь и пятнадцать чжанов (сто восемь и сорок восемь метров). Цифры ещё более удивительные, если учесть, что наибольшая длина каравеллы первой экспедиции Колумба «Санта Мария» не превышала восемнадцати с половиной метров, при максимальной ширине 7,8 м.

Как указано в «Мин ши», в первое плавание Чжэн Хэ вывел 62 больших корабля. Однако в средние века в Китае каждый большой корабль сопровождался ещё двумя-тремя малыми, вспомогательными. Гун Чжэнь, например, говорит о вспомогательных судах, которые везли пресную воду и продовольствие. Имеются сведения, что их число достигало ста девяноста единиц.

Выйдя из Люцзяцзяна, флот прошёл вдоль берегов Китая до бухты Тайпин в уезде Чанлэ провинции Фуцзянь. Здесь корабли стояли до зимы 1405/1406 г., завершая подготовку и дожидаясь начала северо-восточных муссонов. Сезон этот длится с середины ноября до февраля, но обычно позже начала февраля флотилии в плавание не отправлялись. Должно быть, в декабре 1405 года или в начале 1406 года, наполнив трюмы съестными припасами, топливом и пресной водой, флотилия вышла в открытое море и взяла курс на юг.

От берегов Фуцзяни флот Чжан Хэ отправился к Тямпе. Пройдя через южно-Китайское море и обогнув о. Калимантан с запада, он через пролив Каримата подошёл к восточному побережью о. Ява. Отсюда экспедиция направилась вдоль северного берега Явы к Палембангу. Далее путь китайских кораблей лежал через Малаккский пролив к северо-западному побережью Суматры в страну Самудра. Выйдя в Индийский океан китайский флот пересёк Бенгальский залив и достиг о-ва Цейлон. Затем, обогнув южную оконечность Индостана, Чжэн Хэ посетил несколько богатых торговых центров на Малабарском берегу, в том числе крупнейший из низ - город Каликут. Довольно красочную иллюстрацию каликутского рынка приводит Г. Харт в своей книге «Морской путь в Индию»: «китайский шёлк, тонкая хлопчатобумажная ткань местного производства, знаменитая по всему Востоку и Европе, ткань коленкор, гвоздика, мускатные орехи, их сушёная шелуха, камфора из Индии и Африки, корица с Цейлона, перец с Малабарского побережья, с Зондских островов и Борнео, лекарственные растения, слоновая кость из внутренних областей Индии и Африки, связки кассии, мешки кардамона, кучи копры, верёвки из кокосового волокна, груды сандалового, жёлтого и красного дерева.» Богатство этого города даёт понять, почему Чжу Ди направил первую экспедицию именно туда.

Кроме того, в первом плавании на обратном пути китайские экспедиционные войска пленили известного пирата Чэнь Цзуи, захватившего в то время Палембанг - столицу индусско-буддийского государства Шривиджая на Суматре. «Чжэн Хэ вернулся и привез Чэнь Цзу"и в кандалах. Прибыв в Старый порт (Палембанг), он призвал Чэня подчиниться. Тот прикинулся, что подчиняется, но втайне планировал бунт. Чжэн Хэ понял это... Чэнь, собрав силы, выступил в битву, а Чжэн Хэ выслал войска и принял бой. Чэнь был разбит наголову. Более пяти тысяч бандитов были убиты, десять кораблей сожжены и семь захвачены... Чэнь и еще двое были взяты в плен и доставлены в императорскую столицу, где их приказали обезглавить». Так посланец метрополии защитил мирных соотечественников-мигрантов в Палембанге и заодно продемонстрировал, что его корабли несли на бортах оружие не только для красоты.

Вторая экспедиция

Сразу же после возвращения из похода осенью 1407 года Чжу Ди, удивлённый диковинными товарами, привезёнными экспедицией, вновь направил флот Чжэн Хэ в далёкое плаванье, но на этот раз флотилия насчитывала лишь 249 кораблей, поскольку большое количество кораблей в первой экспедиции оказалось бесполезным. Маршрут второй экспедиции (1407-1409 гг.) в основном совпадал с маршрутом предшествующей, Чжэн Хэ посещал преимущественно знакомые места, однако на этот раз он больше времени пробыл в Сиаме (Таиланд) и Каликуте.

Домой китайские экспедиции возвращались тем же маршрутом, что и раньше, и только происшествия в пути позволяют в хрониках отличать плавания «туда» от обратных. Во время второго плавания, географически сходного с первым, произошло лишь одно событие, память о котором сохранилась в истории: правитель Каликута предоставил посланникам Поднебесной несколько баз, опираясь на которые, китайцы могли в дальнейшем отправляться еще дальше на запад.

Третья экспедиция

А вот третья экспедиция принесла более интересные приключения. Под датой 6 июля 1411 г. в хронике записано:

«Чжэн Хэ... вернулся и привез захваченного царя Цейлона Алагакконару, его семью и нахлебников. Во время первого путешествия Алагакконара был груб и неуважителен и вознамерился убить Чжэн Хэ. Чжэн Хэ понял это и уехал. Мало того, Алагакконара не дружил с соседними странами и часто перехватывал и грабил их посольства по пути в Китай и обратно. Ввиду того, что другие варвары страдали от этого, Чжэн Хэ, вернувшись, снова выказал презрение Цейлону. Тогда Алагакконара заманил Чжэн Хэ вглубь страны и послал своего сына Наянару потребовать у него золото, серебро и прочие драгоценные товары. Если бы эти товары не выдали, более 50 тысяч варваров восстали бы из укрытий и захватили корабли Чжэн Хэ. А еще они подпилили деревья и вознамерились перекрыть узкие дорожки и перерезать Чжэн Хэ пути к отступлению так, чтобы отдельные отряды китайцев не могли прийти друг другу на помощь.

Когда Чжэн Хэ понял, что их отрезали от флота, он быстро развернул войска и отправил их к кораблям... И он приказал гонцам тайно обойти дороги, где сидела засада, вернуться к кораблям и передать приказ офицерам и солдатам биться до смерти. А тем временем он лично повел двухтысячное войско обходными путями. Они штурмовали восточные стены столицы, взяв ее испугом, прорвались внутрь, захватили Алагакконару, его семью, нахлебников и сановников. Чжэн Хэ провел несколько сражений и разбил армию варваров наголову. Когда он вернулся, министры решили, что Алагакконару и прочих пленников надлежит казнить. Но император смилостивился над ними - над невежественными людьми, не знавшими, что такое Небесный мандат на правление, и отпустил их, дав еду и одежду, и приказал Палате ритуалов выбрать в семействе Алагакконары достойного человека, чтобы править страной».

Считается, что это был единственный случай, когда Чжэн Хэ осознанно и решительно свернул с пути дипломатии и вступил в войну не с разбойниками, а с официальной властью страны, в которую прибыл. Приведенная выше цитата - единственное документальное описание действий флотоводца на Цейлоне. Однако кроме него, конечно, существует множество легенд. Самая популярная из них описывает скандал, связанный с наиболее почитаемой реликвией - зубом Будды (Далада), который Чжэн Хэ то ли собирался выкрасть, то ли действительно выкрал с Цейлона.

История такова: еще в 1284 году Хубилай отправлял на Цейлон своих эмиссаров, чтобы заполучить одну из главных священных реликвий буддистов вполне легальным путем. Но зуба монгольскому императору - известному покровителю буддизма - все же не дали, компенсировав отказ другими дорогими дарами. На этом дело до поры и закончилось. Но вот согласно сингальским мифам, Срединное государство втайне не отказалось от вожделенной цели. Они вообще утверждают, что плавания адмирала были предприняты чуть ли не специально для похищения зуба, а все остальные странствия - для отвода глаз. Но сингалы якобы перехитрили Чжэн Хэ - «подсунули» ему в плен царского двойника вместо настоящего царя и ложную же реликвию, а настоящую, пока китайцы воевали, припрятали. Соотечественники великого мореплавателя, естественно, придерживаются противоположного мнения: адмирал все-таки заполучил бесценный «кусочек Будды», и тот даже на манер путеводной звезды помог ему безопасно добраться назад в Нанкин. Что было на самом деле, неизвестно.

Четвертая экспедиция

В дальнейшем флот Чжэн Хэ посещал ещё более отдалённые страны: во время четвёртой экспедиции (1413-1415 гг.) они дошли до города Ормуза в Персидском заливе.

Пятая экспедиция

Во время следующей (1417-1419 гг) - посетили Ласу (пункт в районе современного города Мерса-Фатима в Красном море) и ряд городов на Сомалийском берегу Африки - Могадишо, Браву, Чжубу и Малинди.

Шестое и седьмое плавание Чжэн Хэ - являются самыми малоизученными. От них практически не осталось источников. Не так давно в печати появилась книга «1421: год, когда Китай открыл мир». Написал ее отставной британский офицер, командир подводной лодки Гэвин Мензис, который уверял, что Чжэн Хэ опередил даже Колумба, открыв Америку раньше него, опередил он якобы и Магеллана, обогнув земной шар. Профессиональные историки отвергают эти построения как несостоятельные. И тем не менее, одна из карт адмирала - так называемая «карта Кан"нидо» - свидетельствует как минимум о том, что он располагал надежной и достоверной информацией о Европе. Поиск истины очень осложняется полным уничтожением официальной информации о двух последних плаваниях, которые, по всей видимости, были самыми дальними. Добрались ли китайцы до Мозамбикского пролива в Восточной Африке? Исследователям известно и свидетельство фра Мауро, монаха-картографа из Венеции, который в 1457 году написал, что некая «джонка из Индии» тридцатью годами раньше заплыла на две тысячи миль вглубь Атлантики. Высказывается также мнение, будто карты Чжэн Хэ послужили основой европейских морских карт времен эпохи Великих географических открытий. И наконец, последняя загадка. В январе 2006 года на одном аукционе была представлена карта 1763 года, якобы точная копия карты 1418 года. Владелец - китайский коллекционер, купивший ее в 2001-м, сразу соотнес ее с домыслами Мензиса, ведь на ней фигурировали очертания Америки и Австралии, причем с китайскими транскрипциями названий тамошних аборигенов. Экспертиза подтвердила: бумага, на которой выполнена схема, - аутентичная, XV века, а вот насчет чернил остаются сомнения. Впрочем, даже если это не подделка, то, возможно, просто перевод какого-то западного источника на китайский язык.

Шестая экспедиция

Во время шестого плавания (1421-1422 гг.) флот Чжэн Хэ опять достиг берега Африки.

Шестое путешествие Чжэн Хэ наименее освещено в источниках, поскольку внимание хронистов было приковано к смерти императора, из-за которой возможно мореплаватель и был вынужден срочно вернуться на Родину. Целью путешествия, по версии Генвина Мензиса, помимо географических открытий также была доставка послов и иностранных правителей домой после их посещения церемонии открытия Запретного города. Как и ранее первым пунктом назначения флота Чжэн Хэ стала Малакка, где китайцами была основана перевалочная база для кораблей, возивших специи с Молуккас, или Островов пряностей.

Китайцы, помимо особенно опекаемых ими Малакки и Каликута на юго-западном побережье Индии, создали и, так или иначе, поддерживали разветвленную сеть портовых городов поменьше, охватывавшую Юго-Восточную Азию и страны бассейна Индийского океана. Чжэн Хэ использовал эти порты в качестве баз для своего Золотого флота, где его корабли могли запасаться продовольствием и свежей водой на всём протяжении пути от Китая до Восточной Африки. Пополнив запасы провизии и воды в Малакке, китайцы плыли пять дней и встали на якорь у Семудеры, где адмирал разделил свою армию на четыре флота. Трое из этих великих флотов отправлялись в плаванье под командованием Великого евнуха Хун Бао, евнуха Чжоу Маня и евнуха Чжоу Вэня. Четвёртый флот Чжэн Хэ оставил под своей командой. Все 3 флота первым делом должны были доставить находившихся на борту иноземных вельмож и послов на родину - в порты Индии, Аравии, и Восточной Африки. После этого флоты должны был встретиться у южного побережья Африки, чтобы приступить ко второй части поручения императора - плыть по «неисследованным водам до конца земли».

Согласно древнекитайской карте «Мао Кун» именно так данный отрезок маршрута и выглядел. Собравшись в Каликуте для торговли, Золотые флоты вновь разделились, чтобы доставить послов на их Родину. После того, как посланники были доставлены к их родным пенатам, согласно карте «Мао Кун», все корабли собрались у Софалы (современный Мозамбик). Поскольку карта обрывалась на этом отрезке путешествия Мензис был вынужден искать новый источник информации, которым для него и стала карта венецианского картографа Фра Мауро, начерченная им в начале 1459 г. Исследователя привлекло то, насколько детально и точно на карте был прорисован мыс Доброй Надежды, учитывая тот факт, что сам картограф по миру не путешествовал и был кабинетным работником. Фра Маро указывал, что сведения о мысе и джонках были предоставлены ему венецианским послом да Конти, который в то время жил в Каликуте и, по предложению Мензиса, мог возвращаться в Италию на китайской джонке и владеть информацией, предоставленной китайцами. В августе 1421 года китайцы, влекомые Южно-экваториальным течением, обогнули Западный африканский рог, и, оказавшись в зоне Сенегальского течения, двинулись на север, к Зеленому мысу. Там, возле деревушки Джанела Мензис обнаружил резную плиту со старинными надписями (называемая местными жителями Рибейра-ди-Пенеда), в результате идентифицированными как письмена языка малайялам, общераспространённый язык в местности Керала (столицей которой был Каликут), начиная с IX века.

Как доказательство посещения китайцами Нового света Мензис привёл средневековую карту Пири Рейса, на которой можно проследить контуры западного берега Южной Америки и Антарктики. Автор сенсационной книги утверждает, что оттоманский картограф основывался на материалах, собранных китайцами. Целью путешествия китайцев в нелюдные земли Патагонии, писатель объяснил поиском путеводной звезды, которая могла бы заменить полярную звезду южнее линии экватора (Канопус и Южный Крест).

По гипотезе Мензиса, установив географическую широту Канопуса, флоты адмиралов Золотого флота Чжоу Маня и Хон Бао разделились и, независимо друг от друга, двинулись по заданной широте к Китаю. Поскольку флот Чжоу Маня не доставил в Китай ни одного посланника, исследователь сделал вывод, то флотоводец двинулся в западном направлении, чтобы исследовать и нанести на карту Тихий океан, вернулся он на родину через Острова пряностей. Флот адмирала Хон Бао двинулся в сторону Антарктики, чтобы установить точное положение Южного Креста, а затем вернулся домой, продвигаясь на восток сквозь воды южных морей, посетив Малакку и Каликут. Основываясь на картах, в том числе и таких древних, как карта адмирала Пири Рейса, китайская лоция У Пэй Чи и пр. Мензис доказывает, что китайские флоты достигли не только Нового Света, но и Антарктиды и Австралии, а также первыми совершили кругосветное путешествие.

Однако непрофессиональный подход к критике источников, подтягивание фактов под продиктованную необходимость явились явными доказательствами того, что творение британского моряка во многом лишь предложение, порождённое рыночным спросом. Мензис был подвергнут критике за «безответственный способ рассмотрения доказательств», который привел его к выдвижению гипотез «без малейших доказательств». Сотрудничество с издательством, опубликовавшим работы Дэна Брауна, стало поводом для проведения соответствующих аналогий.

Седьмое плавание

Как бы ни было на самом деле, вопреки утверждению Мензиса шестое путешествие Чжэн Хэ не являлось последней экспедицией китайского адмирала. Как и предшествующие плавания седьмая экспедиция Чжэн Хэ (1431-1433 гг.) и последовавшая за ней экспедиция его ближайшего помощника Ван Цзянхуна увенчались успехом. Посольские связи стран Южных морей с Китаем вновь оживились, а из Малакки (1433 г.) и Самудры (1434 г.) прибыли к императорскому двору правители этих стран. Однако положение, сложившееся в начале XV в., так и не было восстановлено. К этому времени при дворе императора всё больше усиливалась группировка приближённых Чжу Ди, которые настаивали на сокращении экспедиций и возвращению к политике изоляционизма. После смерти Чжу Ди под влиянием таких придворных настроений новый император настоял на прекращении экспедиций, а также уничтожении всех свидетельств об их проведении.

Значение

Описание экспедиций Чжэн Хэ составил в 1416 г. его спутник и переводчик Ма Хуань, из динлинов. Книга Ма Хуаня отличается точностью наблюдений за обычаями народов, населяющих берега Индийского океана.

Путешествия Чжэн Хэ были, возможно, первой страницей в истории Великих географических открытий. Он не ставил перед собой задачи закрепления в южных морях и создания долговечной торговой империи, оттого китайское влияние в посещённых им странах не продлилось и полувека. Тем не менее, полученные им сведения о южных и западных странах, привели к активизации торговли с Индокитаем и к росту китайской эмиграции в эти края. Тенденции, начало которым положили плавания Чжэн Хэ, продолжались вплоть до XIX века.

Во все плавания грандиозная армада отправлялась из Южно-Китайского моря. Через Индийский океан корабли шли по направлению к Цейлону и южному Индостану, а последние путешествия охватили еще и Персидский залив, Красное море и восточное побережье Африки. Шел Чжэн Хэ всякий раз «накатанным» путем: ловя повторяющиеся муссонные ветра, которые с декабря по март дуют на этих широтах с севера и северо-востока. Когда же влажные субэкваториальные потоки воздуха поднимались над Индийским океаном и как бы по кругу оборачивались обратно на север - с апреля по август, - флотилия соответственно разворачивалась к дому. Это муссонное расписание местные моряки знали наизусть задолго до нашей эры, да и не только моряки: ведь оно диктовало и порядок земледельческих сезонов. С учетом муссонов, а также рисунка созвездий путешественники уверенно переправлялись с юга Аравии на Малабарский берег Индии, или с Цейлона на Суматру и в Малакку, придерживаясь определенной широты.

Возникает закономерный вопрос: почему же планету открыли, исследовали и заселили португальцы, испанцы и англичане, а не китайцы - ведь плавания Чжэн Хэ показали, что сыны Поднебесной умели строить корабли и обеспечивать свои экспедиции экономически и политически? Ответ прост, и сводится он не только к различию этнопсихологии среднего европейца и среднего китайца, но и к историко-культурной ситуации эпохи Великих географических открытий. Европейцам всегда не хватало земли и ресурсов для поддержания своей бурно развивающейся экономики, их гнали на захваты новых территорий теснота и вечная нехватка материальных благ (золота, серебра, пряностей, шелка и т. д.) для всех, кто их жаждал. Здесь же можно вспомнить о свободном духе наследников эллинов и римлян, с древности стремившихся заселить Средиземноморье, ведь они шли на завоевание новых земель еще до того, как со стапелей сошли первые доу и каравеллы. У китайцев тоже были свои проблемы - перенаселение и земельный голод, но, несмотря на то что от заманчивых сопредельных территорий их всегда отделяли лишь неширокие проливы, Китай оставался самодостаточным: подданные сына Неба эстафетно распространялись по Юго-Восточной Азии и сопредельным странам как мирные поселенцы, а не как миссионеры или охотники за рабами и золотом. Казус императора Юнлэ и его адмирала Чжэн Хэ - исключение, а не правило. То что баочуани были большие и что их было много, не означало, что Китай посылал их в дальние страны для захвата земель и устроения заморских колоний. Юркие каравеллы Колумба и Васко да Гамы бьют в этом плане гигантские джонки Чжэн Хэ по всем фронтам. Именно эта незаинтересованность китайцев и их верховной власти во внешнем мире, сконцентрированность на себе и привели к тому, что грандиозный пассионарный выплеск времен императора Юнлэ не нашел продолжения после его смерти. Юнлэ отправил корабли за горизонт вопреки магистральной имперской политике, предписывавшей сыну Неба принимать послов из мира, а не рассылать их в мир. Смерть императора и адмирала вернула Поднебесную к статус-кво: ненадолго приоткрывшиеся створки раковины вновь захлопнулись.

Использованы материалы сайта: http://www.poxod.eu

журнала LIFE, то на 14 месте, сразу за Гитлером, мы встретим имя Чжэн Хэ. Кто он такой, и чем заслужил такое призвание. Эпоху Великих открытий мы все знаем, Магеллан, Колумб, Португалия и Испания делят весь мир пополам и доят его по максимуму. А что делал Великий Китай за 100 лет до этого в эпоху династии Мин?

Флот Чжэн Хэ совершил 7 путешествий из Китая в Юго-восточную Азию, Цейлон и Южную Индию. В ходе некоторых путешествий флот доходил до Ормуза в Персии, а его отдельные эскадры - и до нескольких портов в Аравии и Восточной Африке.

Согласно Гэвину Мензису, автору последней книги про Чжэн Хэ под названием «1421», он прошел под парусами через весь Индийский океан, проплыв в Мекку, Персидский залив, Восточную Африку, Цейлон (Шри Ланка), Аравию и через весь Индийский океан за десятилетия до Христофора Колумба или Васко да Гама, а его корабли по размеру были больше в пять раз!

По мнению историков, среди причин организации этих экспедиций было как желание Чжу Ди получить международное признание Минской династии, пришедшей на смену монгольской династии Юань, как новой правящей династии «Срединного государства», так и утверждение законности его собственного пребывания на троне, узурпированном им у своего племянника Чжу Юньвэня. Последний фактор, возможно, усугублялся хождением слухов, что тот отнюдь не погиб при пожаре нанкинского императорского дворца, а смог бежать и скрывается где-то в Китае или за его пределами. Официальная «История Мин» (составленная почти 300 лет спустя) утверждает, что розыск пропавшего императора был одной из целей и для экспедиций Чжэн Хэ. Кроме того, если бы Чжу Юньвэнь оказался жив и искал поддержки за рубежом, экспедиция Чжэн Хэ смогла бы помешать его планам и показать, кто в Китае является подлинным властителем.

Стационарная полноразмерная модель "корабля-сокровищницы среднего размера" (63,25 м в длину), построенная ок. 2005 г. на месте бывшей судоверфи Лунцзян в Нанкине. Модель имеет железобетонные стены с деревянной обшивкой

Парусный флот, во главе которого стоял евнух Чжэн Хэ, был построен в начале XV века в китайской Империи Мин, и состоял из не менее чем 250 судов. Этот флот назывался еще золотым.

Среди историков существуют разные мнения о числе судов во флоте Чжэн Хэ. К примеру, автор популярной биографии Чжэн Хэ (Levathes 1994, С. 82), следуя многим другим авторам (к примеру, авторитетной истории Минской эры (Chan 1988, С. 233), вычисляет состав флота, участвовавшего в первой экспедиции Чжэн Хэ (1405-1407) как 317 судов, складывая 62 корабля-сокровищницы о которых говорится в «Истории Мин» с «250 кораблями» и «5 кораблями» для океанских плаваний о заказе которых говорится в других источниках периода. Однако Э. Дрейер, анализируя источники, полагает что складывать подобным образом цифры из разных источников некорректно, и в реальности упоминание о «250 кораблей» подразумевает все суда, заказанные для этой экспедиции.

Баочуань: длина - 134 метра, ширина - 55 метров, водоизмещение - около 30 000 тонн, команда - около 1000 человек
1. Каюта адмирала Чжэн Хэ
2. Корабельный алтарь. Жрецы постоянно жгли на нем благовония - так задабривали богов
3. Трюм. Корабли Чжэн Хэ были полны фарфора, драгоценностей и прочих подарков для иноземных правителей и демонстрации мощи императора
4. Руль корабля равнялся по высоте четырехэтажному дому. Для приведения его в действие использовали сложную систему блоков и рычагов
5. Наблюдательная палуба. Стоя на ней, мореплаватели следили за рисунком созвездий, сверяли курс и замеряли скорость судна
6. Ватерлиния. Водоизмещение баочуаня во много раз больше, чем у современных ему европейских кораблей
7. Сплетенные из бамбуковых матов паруса раскрывались подобно вееру и обеспечивали высокую парусность судна

«Санта-Мария» Колумба: длина - 25 метров, ширина - около 9 метров, водоизмещение - 100 тонн, команда - 40 человек

Краса и гордость эскадры, баочуани (дословно «драгоценные корабли» или «сокровищницы»), сооружались на так называемой «верфи драгоценных кораблей» (баочуаньчан) на реке Циньхуай в Нанкине. Именно этот последний факт, в частности, обусловливает то, что осадка джонок при их гигантском размере была не очень глубокой - иначе они просто не прошли бы в море через этот приток Янцзы. И вот, наконец, все было готово. 11 июля 1405 года в «Хронике императора Тай-цзуна» (одно из ритуальных имен Юнлэ) была сделана простая запись: «Дворцовый сановник Чжэн Хэ и другие были посланы в страны Западного (Индийского) океана с письмами императора и дарами для их царей - золотая парча, узорчатые шелка, цветной шелковый газ, - все по их статусу». Всего в армаду вошло до 255 кораблей с 27 800 человек на борту.

Джонка с рисунка сунской эпохи демонстрирует традиционную конструкцию китайского плоскодонного судна. За отсутствием киля, большой руль (на корме) и боковые шверцы помогают устойчивости судна.

Китайские кораблестроители понимали, что гигантский размер кораблей усложнит их маневренность, и поэтому они установили балансирный руль, который можно было поднимать и опускать для большей стабильности. Современные кораблестроители не знают как китайцы построили корпус корабля без использования железа, который смог бы нести судно в 400 футов, и некоторые вообще усомнились, что такие корабли в то время существовали вообще. Однако, в 1962 году в Нанкине в развалинах одной из судоверфей династии Мин был обнаружен рудерпост корабля сокровищ, который был тридцать шесть футов в длину. Используя пропорции типичной традиционной джонки (типичного китайского судна), произведя повторные просчеты, расчетный корпус для подобного руля составил пятьсот фут (152,5 метра).

Руль на современной модели корабля-сокровищницы (судоверфь Лунцзян)

Что странно, сравнивая экспедиции Васко да Гамы и экспедиции Чжэн Хэ, американский историк Роберт Финлэй (англ. Robert Finlay) пишет: «Экспедиция да Гамы знаменовала собой неоспоримую поворотную точку в мировой истории, став событием, символизирующим наступление Нового времени. Вслед за испанцами, голландцами и англичанами португальцы приступили к построению империи на Востоке… В противовес этому, минские экспедиции не повлекли за собой никаких изменений: ни колоний, ни новых маршрутов, ни монополий, ни культурного расцвета и никакого глобального единения… История Китая и мировая история, вероятно, не претерпели бы каких-либо изменений, если бы экспедиции Чжэн Хэ вообще никогда не состоялись».

Парусник Христофора Колумба в сравнении с кораблем Чжэн Хэ (в футах).

В связи с плаваниями Чжэн Хэ западные авторы часто задают вопрос: «Как получилось так, что европейская цивилизация за пару веков вовлекла в свою сферу влияния весь мир, а Китай, хотя начал крупномасштабное океанские плавания раньше и с гораздо большим флотом, чем имели Колумб и Магеллан, вскоре прекратил такие экспедиции и перешёл к политике изоляционизма?», «что было бы, если бы Васко да Гама встретил на своём пути китайский флот, подобный флоту Чжэн Хэ?»

В популярной литературе высказывалось даже мнение, что Чжэн Хэ был прототипом Синдбада-морехода. Доказательства тому ищут в сходстве звучания между именами Синдбад и Саньбао и в том, что оба совершили по семь морских путешествий.

Китайская империя, на всем протяжении своей многовековой истории, особо не проявляла интерес к дальним странам и путешествиям. Однако в XV веке китайский флот семь раз подряд отправлялся в дальние экспедиции и все семь раз его возглавлял великий китайский адмирал Чжэн Хэ...
В 2002 году вышла книга отставного британского офицера, бывшего командира подводной лодки Гэвина Мензиса «1421: год, когда Китай открыл мир». В ней Мензис заверял, что Чжэн Хэ опередил даже Колумба, открыв Америку раньше него, опередил он якобы и Магеллана, первым обогнув земной шар.
Профессиональные историки отрицают эти теории как несостоятельные. И тем не менее, одна из карт адмирала - так называемая «карта Кан"нидо» - подтверждает то, что Чжэн Хэ обладал надежной и достоверной информацией о Европе...
Есть также точка зрения, что карты Чжэн Хэ послужили базой европейских морских карт времен эпохи Великих географических открытий.
Чжэн Хэ родился в 1371 году в городе Куньян (ныне Цзиньин), в центре юго - западной китайской провинции Юньнань, вблизи от ее столицы Куньмина. От Куньяна до побережья было несколько недель езды - огромное по тем временам расстояние - поэтому Ма Хэ, как звали его в детстве, даже не предполагал, что станет великим флотоводцем и путешественником.
Род Хэ вел свою родословную от знаменитого Саида Аджаллы Шамсы аль-Дина (1211- 1279 гг.), которого называли также Умаром, - уроженца Бухары, который смог возвыситься во времена монгольских великих ханов Мункэ (внука Чингисхана) и Хубилая.
Собственно, завоеватель Китая великий хан Хубилай в 1274 году и поставил Умара губернатором Юньнани.
Доподлинно известно также, что отец и дедушка будущего адмирала Чжэн Хэ строго соблюдали уложения ислама и совершили хадж в Мекку. Кроме того, в мусульманском мире существует мнение, что и сам будущий адмирал посетил священный город, хотя справедливости ради надо заметить, что с неформальным паломничеством.
Детство Ма Хэ складывалось весьма драматично.
В 1381 году при завоевании Юньнани войсками китайской династии Мин, которая низвергла иностранную Юань, в возрасте 39 лет погиб его отец, а Ма Хэ восставшие взяли в плен, оскопили и отдали в услужение четвертому сыну своего предводителя Хун-у, будущему императору Юнлэ, который вскоре отправился наместником в Бэйпин (Пекин).

Евнухи в Китае всегда были одной из самых влиятельных политических сил. Некоторые подростки сами шли на жуткую операцию, рассчитывая попасть в свиту какого-нибудь влиятельного лица - князя или, если улыбнется фортуна, самого императора. Так что «цветноглазому» (так называли в Китае представителей нетитульной, неханьской народности) Чжэн Хэ по представлениям того времени просто нереально повезло...
Ма Хэ зарекомендовал себя на службе с положительной стороны и уже к концу 1380-х годов стал заметен в окружении князя, младше которого он был на одиннадцать лет.
Когда в 1399 году Пекин осадили войска тогдашнего императора Цзяньвэня, правившего с 1398 по 1402 год, молодой сановник мужественно защищал одно из городских водохранилищ, что позволило князю выстоять, с тем чтобы контратаковать конкурента и взойти на трон.
А уже через несколько лет Юнлэ собрал сильное ополчение, поднял восстание и в 1402 году, взяв штурмом столичный Нанкин, провозгласил себя императором.
В то же время он принял девиз нового правления: Юнлэ - «Вечное счастье».
Был щедро вознагражден и Ма Хэ: на китайский новый год - в феврале 1404 года - в признательность за верность и подвиги он был торжественно переименован в Чжэн Хэ - эта фамилия соответствует названию одного из древних царств, которые существовали на территории Китая в V-III веках до н. э.

Первая экспедиция Чжэн Хэ состоялась в 1405 году. Первоначально сам император Юнлэ, живший в Нанкине, где строили корабли и откуда стартовали первые путешествия, принял непосредственное участие в проекте. Позднее обустройство новой столицы в Пекине и монгольские кампании остудят пыл императора, а пока он лично дотошно вникает во все мелочи, пристально следит за каждым шагом и указанием своего адмирала.
Ко всему прочему император Юнлэ поставил доверенного евнуха во главе не только самой флотилии, но и Палаты дворцовых слуг. А это значит, что тому доводилось отвечать еще и за строительство и ремонт множества построек, а потом и строительство судов...
Но император торопил с постройкой судов и специальными распоряжениями в провинцию Фуцзянь и в верзовья Янцзы отправляются партии за древесиной для их постройки. Краса и гордость эскадры, баочуани, что в переводе дословно звучит как «драгоценные корабли» или «сокровищницы», строились на «верфи драгоценных кораблей» (баочуаньчан) на реке Циньхуай в Нанкине. Поэтому, несмотря на гигантские размеры, осадка джонок была не очень глубокой - в противном случае они не вышли бы в море через этот приток Янцзы.

Длина баочуаней составляла 134 метра, а ширина - 55.
Осадка до ватерлинии равнялась 6 с лишним метрам.
Мачт было 9, и они несли на себе 12 парусов из плетеных бамбуковых матов. 2
11 июля 1405 года в «Хронике императора Тай-цзуна» (одно из ритуальных имен императора Юнлэ) была сделана следующая запись:
«Дворцовый сановник Чжэн Хэ и другие были посланы в страны Западного (Индийского) океана с письмами императора и дарами для их царей - золотая парча, узорчатые шелка, цветной шелковый газ, - все по их статусу».
В армаду первой экспедиции адмирала Чжэн Хэ вошло 255 кораблей с 27 800 человек на борту. Корабли шли по следующему маршруту: Восточное побережье Индокитая (государство Чампа), Ява (порты северного побережья), Малаккский полуостров (султанат Малакка), Суматра (султанаты Самудра-Пасай, Ламури, Хару, Палембанг), Цейлон, Малабарское побережье Индии (Каликут) 1 .
Во всех своих экспедициях Чжэн Хэ шел каждый раз одним и тем же путем: ловя повторяющиеся муссонные ветра, с декабря по март дующие на этих широтах с севера и северо-востока.
А когда влажные субэкваториальные потоки воздуха поднимались над Индийским океаном и как бы по кругу оборачивались обратно на север - с апреля по август, - флотилия поворачивала к дому. Это муссонное расписание местные моряки знали задолго до нашей эры, да и не только моряки: ведь оно определяло и порядок земледельческих сезонов.
С учетом муссонов, а также рисунка созвездий путешественники уверенно переправлялись с юга Аравии на малабарский берег Индии, или с Цейлона на Суматру и в Малакку, придерживаясь определенной широты.
Домой китайские экспедиции возвращались тем же маршрутом, и только происшествия, случившиеся в пути, дают возможность в хрониках различать плавания «туда» и «обратно».
В первой экспедиции на обратном пути китайцы пленили знаменитого пирата Чэнь Цзу"и, который захватил в то время Палембанг - столицу индусско-буддийского государства Шривиджая на Суматре.
«Чжэн Хэ вернулся и привез Чэнь Цзу"и в кандалах. Прибыв в Старый порт, он призвал Чэня подчиниться.
Тот прикинулся, что подчиняется, но втайне планировал бунт. Чжэн Хэ понял это...
Чэнь, собрав силы, выступил в битву, а Чжэн Хэ выслал войска и принял бой.
Чэнь был разбит наголову. Более пяти тысяч бандитов были убиты, десять кораблей сожжены и семь захвачены...
Чэнь и еще двое были взяты в плен и доставлены в императорскую столицу, где их приказали обезглавить».
Так Чжэн Хэ защитил мирных земляков-мигрантов в Палембанге и попутно впервые показал, что его корабли имели на борту оружие не только для красоты.
До сегодняшнего дня исследователи так и не сошлись в едином мнении, чем именно воевали подчиненные адмирала. То, что корабли Чэнь Цзу"и были сожжены, как будто свидетельствует о том, что в них стреляли из пушек. Они, как и примитивные ружья, уже применялись тогда в Китае, но прямых доказательств об использовании их на море нет.
В бою адмирал Чжэн Хэ полагался на живую силу, на личный состав, который высаживали с огромных джонок на берег или посылали на штурм укреплений. Эта своеобразная морская пехота и была главной силой флотилии.

Во время второй экспедиции, состоявшейся в 1407-1409 годах, географически аналогичной с первой (Восточное побережье Индокитая (Чампа, Сиам), Ява (порты северного побережья), Малаккский полуостров (Малакка), Суматра (Самудра-Пасай, Палембанг), Малабарское побережье Индии (Кочин, Каликут)) 1 , произошло только одно событие, память о котором сохранилась в истории: властелин Каликута предоставил посланникам Поднебесной несколько баз, опираясь на которые китайцы могли в дальнейшем отправляться еще дальше на запад.
А вот во время третьей экспедиции, состоявшейся в 1409-1411 гг. (Восточное побережье Индокитая (Чампа, Сиам), Ява (порты северного побережья), Малаккский полуостров (Малакка), Сингапур, Суматра (Самудра-Пасай), Малабарское побережье Индии (Коллам, Кочин, Каликут)) 1 , произошли более серьезные события.
Под датой 6 июля 1411 года в хронике записано:
«Чжэн Хэ... вернулся и привез захваченного царя Цейлона Алагакконару, его семью и нахлебников.
Во время первого путешествия Алагакконара был груб и неуважителен и вознамерился убить Чжэн Хэ. Чжэн Хэ понял это и уехал.
Мало того, Алагакконара не дружил с соседними странами и часто перехватывал и грабил их посольства по пути в Китай и обратно. Ввиду того что другие варвары страдали от этого, Чжэн Хэ, вернувшись, снова выказал презрение Цейлону.
Тогда Алагакконара заманил Чжэн Хэ вглубь страны и послал своего сына Наянару потребовать у него золото, серебро и прочие драгоценные товары. Если бы эти товары не выдали, более 50 тысяч варваров восстали бы из укрытий и захватили корабли Чжэн Хэ.
А еще они подпилили деревья и вознамерились перекрыть узкие дорожки и перерезать Чжэн Хэ пути к отступлению так, чтобы отдельные отряды китайцев не могли прийти друг другу на помощь.

Когда Чжэн Хэ понял, что их отрезали от флота, он быстро развернул войска и отправил их к кораблям...
И он приказал гонцам тайно обойти дороги, где сидела засада, вернуться к кораблям и передать приказ офицерам и солдатам биться до смерти.
А тем временем он лично повел двухтысячное войско обходными путями. Они штурмовали восточные стены столицы, взяв ее испугом, прорвались внутрь, захватили Алагакконару, его семью, нахлебников и сановников.
Чжэн Хэ провел несколько сражений и разбил армию варваров наголову.
Когда он вернулся, министры решили, что Алагакконару и прочих пленников надлежит казнить. Но император смилостивился над ними - над невежественными людьми, не знавшими, что такое Небесный мандат на правление, и отпустил их, дав еду и одежду, и приказал Палате ритуалов выбрать в семействе Алагакконары достойного человека, чтобы править страной» 2 .

Эта цитата - единственное документальное отображение деяний Чжэн Хэ на Цейлоне. Но тем не менее, кроме него, конечно, бытует множество легенд, а самая известная из них рассказывает о скандале, который связан с наиболее уважаемой реликвией - зубом Будды (Далада), который Чжэн Хэ то ли предполагал выкрасть, то ли в самом деле выкрал с Цейлона.
А история эта такова...
В 1284 году хан Хубилай направлял на Цейлон своих эмиссаров, чтобы раздобыть одну из первостепенных священных реликвий буддистов совершенно законным путем. Но зуб монгольскому императору - знаменитому покровителю буддизма - все же не отдали, возместив отказ другими дорогими дарами.
Согласно сингальским мифам, Срединное государство втайне не отступилось от желанной цели. Эти мифы утверждают, что экспедиции адмирала Чжэн Хэ были предприняты чуть ли не с намерением похитить зуб, а все остальные походы - были для отвода глаз.
Сингалы же якобы перехитрили Чжэн Хэ - «подсунули» ему в плен царского двойника вместо истинного царя и ложную же реликвию, а настоящую, в то время как китайцы воевали, спрятали.
Соотечественники великого адмирала, разумеется, придерживаются обратного мнения: адмирал Чжэн Хэ все-таки получил бесценный «кусочек Будды», и тот даже на манер путеводной звезды помог ему безопасно вернуться обратно в Нанкин.
А вот что было на самом деле, неизвестно...
Адмирал Чжэн Хэ был человеком крайне широких взглядов. Мусульманин по происхождению, он уже в зрелом возрасте открыл для себя буддизм и отличался большими познаниями в хитросплетениях этого учения.
На Цейлоне он возвел святилище Будды, Аллаха и Вишну (одно на троих!), а в стеле, воздвигнутой перед последним плаванием в Фуцзяни, вознес благодарность даосской богине Тянь-фэй - «божественной супруге», которая почиталась как покровительница моряков.
В какой-то степени цейлонские похождения адмирала, скорее всего, стали вершиной его заморской карьеры. В ходе этой опасной военной кампании много воинов погибло, но Юнлэ, оценив масштаб подвига, щедро наградил уцелевших.
В середине декабря 1412 года Чжэн Хэ получил новый приказ императора везти дары ко дворам заморских правителей. Эта четвертая экспедиция Чжэн Хэ, проходившая в 1413-1415 годах, проходила по маршруту: Восточное побережье Индокитая (Чампа), Ява (порты северного побережья), Малаккский полуостров (султанаты Паханг, Келантан, Малакка), Суматра (Самудра-Пасай), Малабарское побережье Индии (Кочин, Каликут), Мальдивы, побережье Персидского залива (государство Ормуз). 1
К четвертой экспедиции был прикомандирован переводчик - мусульманин Ма Хуань, который знал арабский и персидский языки.
Позднее он опишет в своих воспоминаниях последние великие плавания китайского флота, а также всевозможные бытовые подробности.
В частности, Ма Хуань скрупулезно описал рацион моряков: они ели «лущеный и нелущеный рис, бобы, зерна, ячмень, пшеницу, кунжут и все виды овощей... Из фруктов у них были... персидские финики, сосновые орешки, миндаль, изюм, грецкие орехи, яблоки, гранаты, персики и абрикосы...», «многие люди делали смесь из молока, сливок, масла, сахара и меда и ели это».
С уверенностью можно заключить, что китайские путешественники не болели цингой.
Ключевым событием четвертой экспедиции Чжэн Хэ стал захват главаря повстанцев по имени Секандар, который выступил против признанного китайцами и связанного с ними договором о дружбе царя государства Семудера на севере Суматры - Заина аль-Абидина.
Секандар оскорбился, что посланец императора не привез ему подарков, а значит, не признал законным представителем знати, наскоро собрал сторонников и сам напал на флот адмирала Чжэн Хэ.
Но вскоре он сам, его жены и дети попали на борт китайских сокровищниц. В своих записках Ма Хуань пишет, что «разбойника» публично казнили еще на Суматре, не удостоив чести императорского суда в Нанкине...
Из этой экспедиции адмирал Чжэн Хэ привез рекордное число иностранных послов - из тридцати держав. Восемнадцать дипломатов из них Чжэн Хэ развез по домам в ходе пятой экспедиции, которая состоялась в 1416-1419 годах.
Все они имели при себе милостивые письма от императора, а также фарфор и шелка - вышитые, прозрачные, крашеные, тонкие и весьма дорогие, так что их государи, надо полагать, остались довольны.
На этот раз адмирал Чжэн Хэ выбрал следующий маршрут своей экспедиции - Восточное побережье Индокитая (Чампа), Ява (порты северного побережья), Малаккский полуостров (Паханг, Малакка), Суматра (Самудра-Пасай), Малабарское побережье Индии (Кочин, Каликут), Мальдивы, побережье Персидского залива (Ормуз), побережье Араввийского полуострова (Дофар, Аден), восточное побережье Африки (Барава, Малинди, Могадишо) 1 .

В состав флота этой экспедиции входило 63 судна и 27411 человек.
В описаниях пятой экспедиции адмирала Чжэн Хэ есть много неточностей и расхождений. До сих пор неизвестно, где находится загадочная укрепленная Ласа, которая оказала экспедиционному корпусу Чжэн Хэ вооруженное сопротивление и взятая китайцами с помощью осадных орудий, которые в одних источниках называются «мусульманскими катапультами», в других - «западными» и, в конце концов, в третьих - «огромными катапультами, стреляющими камнями»...
В одних источниках указано, что город этот был в Африке, близ Могадишо в современном Сомали, другие - в Аравии, где-то в Йемене. Путь до него от Каликута занимал в XV веке двадцать дней с попутным ветром, климат там был знойный, поля выжженные, традиции простые, а взять там было почти нечего.
Ладан, серая амбра и «верблюды на тысячу ли» (ли - китайская мера длины, равная приблизительно 500 метрам).
Флот адмирала Чжэн Хэ обогнул Африканский Рог и направился к Могадишо, где китайцы столкнулись с настоящим чудом: увидели, как из-за отсутствия древесины черный народ строит дома из камней - в четыре-пять этажей.
Богатые жители тех мест занимались морской торговлей, бедные забрасывали в океане сети.
Мелкий скот, лошадей и верблюдов кормили сушеной рыбой. Но основное - домой китайцы повезли совсем своеобразную «дань»: леопардов, зебр, львов и даже несколько жирафов, которыми, кстати, китайский император совершенно остался неудовлетворен...
Шестая экспедиция Чжэн Хэ состоялась в 1421-1422 годах и проходила по маршруту - Восточное побережье Индокитая (Чампа), Ява (порты северного побережья), Малаккский полуостров (Паханг, Малакка), Суматра (Самудра-Пасай), Малабарское побережье Индии (Кочин, Каликут), Мальдивы, побережье Персидского залива (Ормуз), побережье Араввийского полуострова 1 . Флот был усилен 41 кораблем.
Из этой экспедиции Чжэн Хэ опять вернулся без всяких ценностей, что совсем уж раздосадовало императора. Кроме того и в самой Поднебесной за это время усилилась критика его разорительных войн, а поэтому дальнейшие походы великой флотилии Чжэн Хэ оказались под большим вопросом...
В 1422-1424 годах в плаваниях Чжэн Хэ вышел существенный перерыв, к тому же в 1424 году умер император Юнлэ.
И лишь в 1430 году новый, молодой император Сюаньдэ, внук покойного Юнлэ, принял решение отправить еще одно «великое посольство».
Последняя, седьмая по счету экспедиция адмирала Чжэн Хэ, состоялась в 1430-1433 годах по маршруту - Восточное побережье Индокитая (Чампа), Ява (Сурабая и другие порты северного побережья), Малаккский полуостров (Малакка), Суматра (Самудра-Пасай, Палембанг), район дельты Ганга, Малабарское побережье Индии (Коллам, Каликут), Мальдивы, побережье Персидского залива (Ормуз), побережье Араввийского полуострова (Аден, Джидда), восточное побережье Африки (Могадишо). В этой экспедиции принимало участие 27 550 человек.
Адмирал Чжэн Хэ, который к моменту отплытия разменял седьмой десяток лет, перед отплытием в последнюю экспедицию приказал выбить две надписи в порту Люцзяган (возле города Тайцан в провинции Цзянсу) и в Чанлэ (восточная Фуцзянь) - своего рода эпитафии, в которых подводил итоги большого пути.
Во время этой экспедиции флот высадил отряд под командованием Хун Бао, который совершил мирную вылазку в Мекку. Вернулись моряки с жирафами, львами, «верблюжьей птицей» (страусом, гигантские пернатые в то время еще водились в Аравии) и прочими дивными дарами, которые везли послы от шерифа Священного города.
Через пять дней после завершения седьмой экспедиции император по традиции одарил команду церемониальными одеяниями и бумажными деньгами. По сообщению хроники, при этом Сюаньдэ сказал:
«У нас нет никакого желания получать вещи из отдаленных стран, но мы понимаем, что их прислали с самыми искренними чувствами. Раз уж они приехали издалека, их надлежит принять, но это - не повод для поздравлений».
Дипломатические связи Китая со странами Западного океана прервались и на этот раз - на века. Некоторые купцы продолжали торговать с Японией и Вьетнамом, но от «государственного присутствия» в Индийском океане китайские власти отказались и даже уничтожили большинство лоций Чжэн Хэ.
Списанные корабли сгнили в порту, а китайские корабелы забыли, как строить баочуани...
Доподлинно никому неизвестно, когда скончался прославленный адмирал Чжэн Хэ - то ли во время седьмой экспедиции, то ли вскорости после возвращения флота (22 июля 1433 года).
В современном Китае считается, что его как истинного моряка похоронили в океане, а кенотаф, который показывают туристам в Нанкине - лишь условная дань памяти.
Больше всего удивляет тот факт, что настолько серьезные по масштабам экспедиции Чжэн Хэ по их окончании были совершенно забыты как современниками, так и потомками. Лишь в начале XX века западные ученые открыли упоминания об этих плаваниях в хрониках императорской династии Мин и задались вопросом: зачем была создана эта огромная флотилия?
Выдвигались разные версии: то Чжэн Хэ оказывался «первопроходцем и исследователем» вроде Кука, то разыскивал для империи колонии подобно конкистадорам, то его флот представлял собой мощное военное прикрытие для развивающейся внешней торговли, как у португальцев в XV-XVI веках.
Известный российский китаевед Алексей Бокщанин в книге «Китай и страны Южных морей» приводит занимательное соображение о возможной цели этих экспедиций: к началу XV века очень обострились обострились отношения между Китаем Минской эпохи и державой Тамерлана, который даже планировал поход на Китай.
Таким образом на адмирала Чжэн Хэ могли возложить дипломатическую миссию по поиску за морями союзников против Тимура.
Ведь когда в 1404 году Тамерлан заболел, уже имея за плечами покоренные и уничтоженные города от России до Индии, в мире вряд ли нашлась бы сила, способная справиться с ним в одиночку...
Но ведь уже в январе 1405 года Тамерлан умер. Кажется, что адмирал не искал союзников против этого врага.
Может быть, разгадка кроется в некотором комплексе неполноценности Юнлэ, который был вознесен на трон дворцовым переворотом. Незаконному «Сыну неба», похоже, просто не хотелось сложа руки ждать, пока данники сами явятся к нему на поклон.
Император Юнлэ послал корабли за горизонт наперекор магистральной имперской политике, которая предписывала сыну Неба принимать послов из мира, а не рассылать их в мир.
Сравнивая экспедиции Васко да Гамы и экспедиции Чжэн Хэ, американский историк Роберт Финлэй пишет:
«Экспедиция да Гамы знаменовала собой неоспоримую поворотную точку в мировой истории, став событием, символизирующим наступление эпохи модерна.
Вслед за испанцами, голландцами и англичанами португальцы приступили к построению империи на Востоке…
В противовес этому, минские экспедиции не повлекли за собой никаких изменений: ни колоний, ни новых маршрутов, ни монополий, ни культурного расцвета и никакого глобального единения… История Китая и мировая история, вероятно, не претерпели бы каких-либо изменений, если бы экспедиции Чжэн Хэ вообще никогда не состоялись».
Как бы там ни было, но деятельный адмирал Чжэн Хэ так и остался для Китая единственным великим мореплавателем, символом неожиданной открытости Поднебесной миру...

Источники информации:
1. Википедия
2. Дубровская Д. «Сокровищницы адмирала Чжэн Хэ»

Чжэн Хэ (1371--1435) -- китайский путешественник, флотоводец и дипломат, возглавлявший семь крупномасштабных морских военно-торговых экспедиций, посланных императорами Минской династии в страны Индокитая, Индостана, Аравийского полуострова и Восточной Африки.

При рождении будущий мореплаватель получил имя Ма Хэ. Он родился в деревне Хэдай, уезда Куньян. Семья Ма происходила из так называемых сэму -- выходцев из Средней Азии, прибывших в Китай во времена монгольского владычества и занимавших разнообразные должности в государственном аппарате империи Юань. Большинство сэму , включая предков Чжэн Хэ, были мусульманского вероисповедания (часто считается, что и сама фамилия «Ma» есть не что иное, как китайское произношение имени «Мухаммед»). путешественник китайский экспедиция военный

О родителях Ма Хэ известно не так уж много. Отец будущего мореплавателя был известен как Ма Хаджи (1345--1381 или 1382), в честь совершенного им паломничества в Мекку; его супруга носила фамилию Вэнь. В семье было шестеро детей: четыре дочери и два сына -- старший, Ма Вэньмин, и младший, Ма Хэ.

Поступление на службу к Чжу Ди и военная карьера

После свержения монгольского ига в центральном и северном Китае и установления там Чжу Юаньчжаном Династии Мин (1368) горная провинция Юньнань на юго-западной окраине Китая ещё несколько лет оставалась под контролем монголов. Неизвестно, воевал ли Ма Хаджи на стороне юаньских лоялистов во время завоевания Юньнани минскими войсками, но как бы то ни было, он погиб во время этой кампании (1382), а его младший сын Ма Хэ был взят в плен и попал в услужение Чжу Ди, сыну императора Чжу Юаньчжана, руководившему юньнаньской кампанией.

Три года спустя, в 1385 году мальчика кастрировали, и он стал одним из многочисленных евнухов при дворе Чжу Ди,. Юный евнух получил имя Ма Саньбао то есть Ма «Три Сокровища» или «Три Драгоценности». Согласно Нидэму, несмотря на несомненно мусульманское происхождение евнуха, этот его титул служил напоминанием о «трёх драгоценностях» Буддизма (Будда, дхарма и сангха), чьи имена столь часто повторяют буддисты.

Первый минский император Чжу Юаньчжан намечал передать престол своему первородному сыну Чжу Бяо, но тот умер ещё при жизни Чжу Юаньчжана. В результате первый император назначил своим наследником сына Чжу Бяо, Чжу Юньвэня, хотя его дядя Чжу Ди (один из младших сыновей Чжу Юаньчжана) наверняка считал себя более достойным престола. Взойдя на престол в 1398 , Чжу Юньвэнь, опасавшийся захвата власти одним из своих дядьёв, начал уничтожать их одного за другим. Вскоре между молодым императором в Нанкине и его пекинским дядей Чжу Ди разгорелась гражданская война . Ввиду того, что Чжу Юньвэнь запрещал евнухам принимать участие в управлении страной, многие из них во время восстания поддержали Чжу Ди. В награду за службу Чжу Ди со своей стороны позволил им участвовать в решении политических вопросов, причем позволил им подниматься до высших ступеней политической карьеры, что также было весьма выгодно и для Ма Саньбао. Молодой евнух отличился как при обороне Бэйпина в 1399 году, так и при взятии Нанкина в 1402 году и был одним из командиров, которым было поручено захватить столицу империи -- Нанкин. Уничтожив режим своего племянника, Чжу Ди 17 июля 1402 года взошёл на трон под девизом правления Юнлэ.

На (китайский) новый 1404 год новый император в награду за верную службу пожаловал Ма Хэ новую фамилию Чжэн. Это служило напоминанием о том, как в первые дни восстания лошадь Ма Хэ была убита в окрестностях Бэйпина в местечке называемом Чжэнлуньба.

Что касается внешности будущего адмирала, то он, «став взрослым, говорят, вырос до семи чи (почти два метра. -- Ред.), а обхват его пояса равнялся пяти чи (более 140 сантиметров. -- Ред.). Скулы его и лоб были широки, а нос невелик. У него был сверкающий взгляд и голос громкий, словно звук большого гонга».

После того как Чжэн Хэ за все его заслуги перед императором был присвоен титул «главного евнуха» (тайцзянь ), что соответствовало четвёртому рангу чиновника, император Чжу Ди решил, что тот лучше остальных подходит на роль адмирала флота и назначил евнуха руководителем всех или почти всех семи плаваний в Юго-Восточную Азию и Индийский океан в 1405--1433 годах, попутно повысив его статус до третьего ранга.

Баочуань: длина -- 134 метра, ширина -- 55 метров, водоизмещение -- около 30 000 тонн, команда -- около 1000 человек

• 1. Каюта адмирала Чжэн Хэ
• 2. Корабельный алтарь. Жрецы постоянно жгли на нем благовония -- так задабривали богов
• 3. Трюм. Корабли Чжэн Хэ были полны фарфора, драгоценностей и прочих подарков для иноземных правителей и демонстрации мощи императора
• 4. Руль корабля равнялся по высоте четырехэтажному дому. Для приведения его в действие использовали сложную систему блоков и рычагов
• 5. Наблюдательная палуба. Стоя на ней, мореплаватели следили за рисунком созвездий, сверяли курс и замеряли скорость судна
• 6. Ватерлиния. Водоизмещение баочуаня во много раз больше, чем у современных ему европейских кораблей
• 7. Сплетенные из бамбуковых матов паруса раскрывались подобно вееру и обеспечивали высокую парусность судна

«Санта-Мария» Колумба: длина -- 25 метров, ширина -- около 9 метров, водоизмещение -- 100 тонн, команда -- 40 человек.

Флот состоял, видимо, из около 250 судов, и нёс около 27 тысяч человек личного состава на борту, во главе с 70-ю императорскими евнухами. Флотилия под руководством Чжэн Хэ посетила свыше 56 стран и крупных городов Юго-Восточной Азии и бассейна Индийского океана. Китайские корабли доходили до берегов Аравии и Восточной Африки.

ЧЖЭН ХЭ (кит. - 郑和) (1371-1433) - китайский путешественник, флотоводец и дипломат, возглавлявший семь крупномасштабных морских военно-торговых экспедиций, посланных императорами Минской династии в страны Индокитая, Индостана, Аравийского полуострова и Восточной Африки.

Отец Чжэн Хэ был мусульманином и носил фамилию Ма. По некоторым данным, род Ма происходил из западных краев и некоторые источники утверждают, что его предком был великий персидский дипломат Саид Аджал ал-Дин Омар, ставший первым наместником императоров монгольской династии Юань в провинции Юньнань. В 1382 г., когда в южную провинцию Юньнань вошли китайские войска, Чжэн Хэ попал в услужение к Чжу Ди (впоследствии император Юнлэ) и был оскоплен. Как гласит надпись на могильном камне отца Чжэн Хэ, составленная в 1405 г. и обнаруженная в 1894 г., Чжэн Хэ родился в 1371 г. в уезде Куньян(ныне уезд Цзиньнин) провинции Юньнань. Он «усердно служил и проявил способности, был скромен и осторожен, не избегал трудных дел, за что приобрел среди чиновников хорошую репутацию». В окружение Чжу Ди он попал во время кампании 1400-1402 гг., участвуя в боях на стороне будущего императора. Во время новогодних торжеств в 1404 г. многим участникам этой войны были пожалованы награды и титулы. Среди них был и молодой скопец, который с того времени получил фамилию Чжэн и был произведен в высшие дворцовые евнухи - тайцзяни.

Агрессивная внешняя политика императора Юн-лэ диктовала все более активное расширение границ Китая. Император направил гигантскую флотилию в Юго-Восточную Азию для освоения новых торговых путей. Чжэн Хэ был назначен командующим.

В 1405 г. Чжэн Хэ впервые получил приказ повести флот, насчитывавший 62 больших корабля, вспомогательные суда, которые везли воду и продовольствие, и 27 тыс. солдат к Малаккскому полуострову. Корабли, на которых разместилась экспедиция Чжэн Хэ, назывались «драгоценными». Каждый из них, длиной 138 метров, шириной 56 метров, был оснащен 9 мачтами и вмещал от 400 до 500 человек.

Хотя освоение новых торговых путей и распространение политического влияния Китая были основными целями императора, некоторые историки полагают, что эти грандиозные морские экспедиции преследовали еще одну цель.

Согласно этому предположению, Чжэн Хэ был направлен на поиски низвергнутого императора Цзяньвэня, ведь его тело так никогда и не было найдено. В ту пору стали циркулировать слухи о том, что Цзяньвэнь на самом деле не был убит в битве за Нанкин, а ударился в бега и скрывается где-то на юго-западе Китае. А значит, продолжает быть угрозой для нового императора.

В период 1405-1433 гг. Чжэн Хэ совершил семь экспедиций по Индийскому океану. Его флот состоял из 317 кораблей и почти 28 тысяч солдат и матросов. Самый большой корабль достигал 130 метров в длину. Поразительно! На фоне корабля Чжэна Хэ знаменитое флагманское судно Колумба «Санта Мария» выглядело бы просто спасательной шлюпкой.

Чжэну Хэ так и не удалось найти следы императора Цзяньвэня. Однако он добрался до Филиппинских островов, Малайзии, Мозамбикского пролива, южных берегов Африки, а также несколько раз пересек Индийский океан.

Ему даже удалось удивить аравийских мореплавателей и венецианских торговцев, с которыми он встретился в водах Ормузского и Аденского проливов. Стоит особо подчеркнуть, что все это произошло за 90 лет до Колумба и за 116 лет до Магеллана.

Однако путешествия Чжэн Хэ, популярные в кругу императора, не были таковыми в среде чиновников. Сказывалось старое соперничество между дворцовыми евнухами и чиновной знатью за влияние на императора и двор. Высокая стоимость морских экспедиций, а также тот факт, что их возглавляли и контролировали евнухи, а не обычные чиновники или генералы, вызывали всеобщее недовольство.

После смерти императора Юн-лэ Чжэн Хэ совершил еще два морских вояжа. Он умер во время последней своей экспедиции. Его могила расположена в Нанкине, но она пуста. Согласно легенде, тело адмирала было захоронено в море, по морской традиции.

Недовольство морскими экспедициями и зависть к славе адмирала придворных кругов после смерти Чжэн Хэ сыграли свою решающую роль. Во время планирования очередной экспедиции чиновная бюрократия умудрилась «потерять» навигационные карты и прочие необходимые для экспедиции документы. Экспедицию отложили, как оказалось, навсегда. В результате многие из вахтенных журналов с содержащейся в них информацией о плаваниях Чжэна Хэ и его флота были уничтожены. Именно поэтому информация о тех краях и странах, которые посетил флотоводец, настолько противоречива. Данные, которыми мы обладаем сейчас, были почерпнуты главным образом из трудов современников Чжэна Хэ, а также из источников, найденных лишь в 1930-е годы.

Активная деятельность Чжэн Хэ и его многочисленные морские экспедиции отражены в романе «Записки о плавании евнуха Трех драгоценностей в Западный океан», состоящем из 100 глав. В нем живописуются впечатляющие походы китайских мореплавателей XV в., а фоном действия этого фантастического романа является описание самых разных стран (их более двадцати). После уничтожения правящей верхушкой документов и архивов экспедиции Чжэн Хэ появление романа с изложением истории этих путешествий рассматривалось некоторыми читателями и критиками как вызов власти. Многочисленных героев романа объединяла морская кампания, а композиционным стержнем книги стал путь от устья Янцзы, вдоль берегов Юго-Восточной Азии, Индии, Аравии, Восточной Африки и обратно до Китая.